Как то все странно получается.

И непонятно, и дико, и глупо, и смешно, и абсурдно.

Зачем? Как? Почему? Откуда?

Крутые повороты, резкие спуски и подъемы.

Серпантин жизни.

 

@темы: шепотом под нос

---

рукоделие-рукоблудие.

ням-ням

@темы: мыслеобразы

---

новостар

---

Хрусталь Первая часть Окончание

Я опять ушла в лес.
Благо, видела я в лесах намного больше, чем остальные. Природа любила изредка приоткрывать завесу тайны родственной ей силе и душе. Поэтому иногда мне позволялось найти новую ягодную поляну, потайное озеро, окруженное березками, звериные тропки и ледяные родники, осиные гнезда, полные меда и скрытые под корнями уютные норы. В поисках лечебных трав я иногда уходила в леса на несколько дней и ходила, ходила, наслаждаясь тишиной и свободой, находя все новые и новые чудеса. К тому же я была хорошо знакома с хранителями этого леса, духами земли, или, как называли их местные, лешим и кикиморой. Эта семейная чета жила уединенно и счастливо, трепетно любила вверенный им лес, и не находила ничего зазорного в том, чтобы пригласить живущую рядом ведьму на вкусный травяной чай. Мне даже было дозволено увидеть их деревья: огромный вековой дуб и трепетно прижавшуюся к нему осинку.
Придя домой с закатом, я увидела убранный дом, двух мрачных саламандр в разожженном очаге и привязанного к крыльцу жеребца. Мага не было. Хмыкнула и пошла развешивать собранные травы. Переоделась в старый, но чистый сарафан, расчесала еще влажные после купания в лесном озере волосы. Заварила листочки малины, разожгла свечи, да накинула на плечи цветастую шаль.
Когда пришел маг, я раскладывала на столе потрепанные карты.
Теплый ветерок колыхал занавески и огоньки свеч, расставленных по дому. Он долго стоял в дверях и морщился, глядя, как я задумчиво разглядываю сложившийся узор.
Да и видок у меня был «истинно ведьменский» - горящие витые свечи, заказанные из столицы, потрепанные карты, шаль, да длинные, кудрями рассыпавшиеся по спине рыжие в красноту волосы.
- Гадаешь, ведьма? – наконец не выдержал он.
- Это пасьянс, идиот! – мрачно глянула на него я.
Маг как-то сразу расслабился, задорно улыбнулся:
- А где ты шлялась весь день, ведьма?
- А где могут шляться ведьмы, маг? По лесам, конечно. Пополняла запасы трав, которые, между прочим, ты и разорил.
- Ха! – Парень быстро пересек комнату и навис надо мной, разглядывая карты. Выпил залпом мой настой. – М-м! Вкусно! Ты знаешь, что на улице праздник?
- Знаю, конечно. – Я решительно смешала карты в одну кучу.
- А что же ты тут сидишь? Тебя там не ждут?
- Еще как ждут.
- Так что? Пойдем?
- Предлагаешь? – я посмотрела на мага, который, после некоторых колебаний кивнул – Эх… Подожди, хоть переоденусь на праздник-то. И выйди!
Ротар насмешливо фыркнул и демонстративно вышел из дома.
Я же оглядела содержимое своего шкафа и после некоторых раздумий вытащила из угла длинное голубое платье, расшитое по подолу морозным узором. Я вышила его давно, еще будучи ученицей Верховной. Приданое себе собирала, глупая. Потом свыклась, смирилась, научилась гордиться своей силой. А платье так и осталось напоминанием о девичьих мечтах. Быстро оделась, и позвала силы, придав платью разглаженный вид. Из угла того же шкафа вытащила тонкие кожаные сандалии. А подойдя к подоконнику, нежно коснулась завядшего венка, возвращая цветам и травам былую свежесть. Высохшие травинки распрямились, наливаясь соком, вспоминая жизнь, зазеленели. Раскрылись завядшие васильки и незабудки, вновь сияя прозрачной синевой.
Аккуратно надела венок на голову и улыбнулась напоследок своему отражению в зеркале.
Первое, что я сделала, когда вышла из дома это ошалело вылупилась на спину стоящего на крыльце мага.
- Это что?
- Я, – насмешливо и лаконично ответил тот, стоя ко мне спиной и проводя шипящей магией рукой по волосам. И пыльные отросшие волосы очистились, вернули себе свой густой черный цвет, и легли волосок к волоску.
- А на тебе что?
- Сюртук и брюки. Рабочая одежда мага. А что, я, по-твоему, в балахоне по столице хожу?
- Я так и думала…
- Ну, знаешь ли…
Тут маг обернулся ко мне.
- Что это?! – его удивление выразилось только в стремительно поднявшихся вверх бровях.
- Я.
- А на тебе что?
- Платье. Или ты думал, у меня только грязные сарафаны в шкафу лежат? – Я насмешливо подбоченилась, не переставая разглядывать мага. Синий сюртук сидел на маге как влитой, а длинные полы его спускались почти до колен. Шею мага повязывал синий же платок, обрамляя воротник белоснежной рубашки. А на ноги не пойми откуда нашлись черные брюки с сапогами до колен.
- Вообще-то да…
- Ну, знаешь ли… Где ты это откопал? Не в столицу же смотался пешком?
- Преобразование материй. Второй курс Высшей Академии Магии. Умение с помощью силы веры и внутренних сил преобразовать что угодно во что угодно. Помнится, когда-то было очень сложно поверить в то, что березовый прутик можно превратить в стальной. Откуда у тебя венок?
- Собрала еще весной…
- Но…
- А сейчас просто вдохнула в него жизнь. Одиннадцать лет. Я тогда очень долго ревела над букетом красивых белых роз. Подарок старого друга Верховной мне на день рождения начал увядать через неделю. Помнится тогда Верховная присела рядом со мной, вытерла слезы на моих щеках, поцеловала в макушку и дотронулась до засохших цветов, лежащих у меня на коленях. И те снова ожили. Потом меня снисходительно похлопали по плечу и сказали, что в следующий раз буду оживлять сама.
Мы некоторое время еще простояли, просто рассматривая друг друга, пока маг не вытянулся, расправил плечи и предложил мне руку, которую я с удовольствием приняла.
На праздник Урожая, или, как его тут называли, праздник Прощания собиралась вся деревня. Тогда доставались из погребов потайные запасы, тогда не жалели денег на выпивку и наряды. Тогда зарезали несколько свиней и овец, чтобы насытилась, напилась, нагулялась вся деревня. На главной площади разводили огромный костер, ставили столы с едой, помосты с выпивкой, украшали всю деревню лентами и цветами.
Так было, пока в Излучинку не приехала скромная рыжеволосая травница. А я, я внесла в этот праздник толику колдовства.
Мы с магом чинно шли к площади. Я дарила всем улыбки, а маг недоуменно молчал. Еще бы. Он то не знал, что означала эта кругом расходящаяся от нас тишина.
И вот мы вышли на площадь.
Тишина, которая появилась с нашим появлением, очень скоро стала полной. Все люди смотрели на меня и ждали. Чего они ждали? Да я сама не особо знаю. Я никогда не планировала колдовство. Ни когда в первый раз робко пришла посмотреть на танцы, ни сейчас, когда была желанной гостьей.
Наконец, легкое движение в толпе, и ко мне вышел старейшина. В обычные дни этот крепкий, белый как лунь старик ласково называл меня Талюшкой, и часто заискивающе просил мази от подагры. Однако сейчас же был праздник. И торжество, как-никак.
- Госпожа ведьма, наконец и ты! – улыбнулся мне старик, не обращая ни малейшего внимания на мага. – Знаешь, госпожа ведьма, без тебя совсем не получается праздника!
Он повел руками, мол, смотри, совсем никак. В толпе раздались тихие смешки.- Поиграй над нашим вином, авось, и прощаться легче будет.
- Я с удовольствием, дедушка! – Мой голос разлетелся над площадью, я улыбнулась магу и последовала вслед за старейшиной на помост. Забралась на низкий деревянный настил, улыбнулась людям, ждущим чуда, приняла из рук старика чашу. Зачерпнула вина, показала старику. Тот одобрительно кивнул толпе, полная. И выпила все вино большими глотками. Народ одобрительно загудел, глядя на пустую чашу, которую я показательно повернула вверх дном.
А потом я достала свою любимую флейту, поднесла к губам, глубоко вздохнула…
Для меня флейта всегда была одним из способов колдовства. Флейта, как единение со стихиями, с природой. Дерево флейты выросло из матушки-земли, твое дыхание рождает ветер, мелодия льется подобно звонкому ручью и зажигает огонь в сердцах людей. Все стихии собираются в маленькой хрупкой дудочке и, слушаясь ее, делают чудеса.
Я осторожно выдохнула, попробовала на вкус первые ноты, пальцы привычно-ласково погладили старую подругу, пробежались по отверстиям. Сначала тихо начала выплетаться мелодия, потом с дыханием, с трепетом пальцев начала вливаться в мелодию сила. По чуть-чуть, побольше, сильнее, громче.
Пой, флейта!
Пусть слушает простой люд, пусть горит огонь в их сердцах, ярче, сильнее! Пусть ветер дыхания вырвется из тебя с силой, с радостью, закружит волосы, пригнет к земле жаркое пламя! Пусть услышат тебя духи природы, они ведь так любят твою песню. Пусть вино разольется по воздуху, пусть кислое яблочное вино, что стоит рядом со мной в огромном чане вспомнит своих сестер, пусть мед и хмель стекут с твоей песни и каплями вольются в пьяный напиток. Пусть наполнится он сладостью винограда, солнечными медовыми лучами, прохладой лесного родника, твоей чистой хрустальной песней.
Пой, флейта!
Пусть на эту ночь все забудут из-за тебя свои распри и разногласия, болезни и слабости. Пусть девушки пляшут вокруг жаркого костра. Пусть старики пьют сладкое вино. Пусть мужи снова влюбятся в своих жен, а дети забудут жестокость и страх. Пусть собаки сегодня поют громче. Пусть люди заново услышат красоту твою и увидят этот мир.
Пой, флейта!
Пусть для этих людей, что сегодня слушают твою песню, звезды окажутся ближе, ночь темнее. Пусть духи услышат тебя, флейта! Пусть придут на твой зов, пусть танцуют вместе с людьми, как было в далекие-далекие времена.
Пой, флейта!
Я потеряла счет времени, как, впрочем, и всегда, когда начинала играть, когда начинала вплетать в песню силу, растворяясь, служа лишь проводником между необработанной силой и творимым колдовством.
Меня прервал легкий, почти незаметный поцелуй в щеку. Я бы и не заметила его, если бы так не ждала.
- Здравствуй, любимая. – Прошептал кто-то невидимый.
- Здравствуй, мой ветер. – Ответили мои губы. Я оторвалась от флейты и запрокинула голову, позволяя моей первой любви трепать мои волосы.
- Ты становишься красивей с каждым годом.
- Просто взрослею и с каждым годом все сильнее ухожу в силу.
- Я бы так не сказал, любимая. Ты цветешь, как цветы в твоем венке. Такая же чистая и светлая.
- И незаметная? – ехидно улыбнулась я. – Ты всегда умел красиво говорить, мой ветер.
- А ты всегда умела огрызаться, любимая. Станцуешь для меня?
- Ты же знаешь, для тебя я готова почти на все.
- Я всегда завидовал тому человеку, для которого ты будешь готова абсолютно на все.
- Вряд ли я его когда-нибудь встречу, мой ветер. Тем более, пока продолжаю носить сшитые тебе платья.
Мне не ответили, только флейта выпорхнула из моих рук и понеслась вверх.
- Ах, нет, мой ветер, сегодня во мне достаточно силы, чтобы увидеть тебя.
Я отступила на несколько шагов назад и протянула невидимому духу руку.
Он колебался.
- Ты же помнишь правила?
- Я никогда не забуду то, из-за чего столько рыдала в подушку.
Меня невесомо взяли за руку и передо мной начал появляться человек.
Человек? Нет, конечно. Моя первая любовь, дух ветра. Мы познакомились, когда я была еще босоногой девчонкой с длинной русой косой. Именно он когда-то учил меня играть на флейте. Именно для него я вышивала узоры на платьях. Именно его я любила так сильно, что готова была танцевать босой на углях. Но духам никогда не стать людьми, а люди никогда не смогут раствориться в природе. Мой ветер мог только пожать мне руку и ласково поцеловать в щеку. Однако иногда, очень редко, он мог принимать более плотную форму. Слишком много силы требовалось для этого духа, чтобы появиться. Когда я об этом узнала… Когда я об этом узнала, то мы с ним сделали самую большую глупость в наших жизнях. Я, как проводник, могла дать ему столько силы, сколько нужно. И могла питать его тело. Но не бесконечно. Наши вечерние встречи продолжались довольно долго, мы играли на флейте, танцевали, целовались, смеялись. Как же я любила слушать его серебристый смех! Только все это давалось мне не легко. Скоро я начала худеть, сила, которую я постоянно держала в себе, иссушала меня. Так что я сама стала походить на бесплотного духа, которым очень хотела стать. Тогда то и забила тревогу Верховная. За мной проследили и выяснили, где я пропадаю и с кем гуляю.
Был скандал. Нет, не так. Меня просто заперли в своей комнате. Думаю, я так никогда и не узнаю, что именно сказали моему ветру Верховная, две саламандры, и старый друг Верховной, Оуэн. Но после этого мой ветер прилетел ко мне и сказал… Он много что мне говорил, а я безмолвно слушала. Его последнее «прости» до сих пор отдается в сердце глухой болью. Он ушел, казалось, навсегда. Мне долго не разрешали пользоваться силой и откармливали. Следили за каждым моим шагом, заботились как о тонкой фарфоровой вазе. Меня ни в чем не обвиняли, только вбивали в мою голову знания. О духах, о силе, о равновесии. И до меня начало потихоньку доходить, что мы творили. А самое ужасное было в том, что в отличие от меня, глупой девчонки, он знал. Он все знал, но мой ветер все равно на это решился. Как? Почему? Именно тогда я покрасила свою косу, столь им любимую, в красно-рыжий.
Спустя пару лет мы снова встретились. Точнее он прилетел ко мне, а я почувствовала его присутствие. Жестко вытащила в материальную форму. Надавала оплеух. Тогда мы поскандалили в первый и последний раз. О, я ему все высказала! И за сердце разбитое, и за пролитые слезы, и за ту боль, которую не могла заглушить, и за рыжие волосы, и за страх в глазах Верховной и Оуэна. Мы орали друг на друга, грызлись, как дикие собаки. Удивительно, но мы так и не смогли отпустить друг друга. И иногда, очень редко, мы позволяли себе встретиться.
У него были длинные миндалевидные глаза цвета неба, белые волосы, очень тонкие черты лица. Бледная до прозрачности кожа. Длинные пальцы. Узкие бедра и плечи. Тонкая талия. Казалось, что он сейчас растает туманом на глазах, этот сын воздуха, настолько он был хрупок. Даже сила не могла придать ему по-настоящему материальную форму. Так, только подобие тела.
Он улыбнулся мне, спрыгнул с помоста и примостился на стоящей рядом здоровенной бочке.
- Я немного потанцую, дедушка? – повернулась я к старейшине.
- Конечно, Талюшка. – Ох, сбила я с толку старика, раз он перестал называть меня «госпожой ведьмой».
Я медленно сошла с помоста, улыбнулась окружающим меня людям.
- Я обещала своему старому другу танец. – Объяснила я всем. Нашла глазами и улыбнулась стоящему поодаль магу. Встала напротив моего ветра, уже поднесшего к губам флейту. – Я готова.
Полилась мелодия. Взлетели в танце мои руки.
***
Дух природы, самый непредсказуемый и не любимый в мире ветер играл на флейте и разглядывал кружащуюся в танце девушку. Девушку, в которую он когда-то влюбился. Правда, он влюбился еще в девчонку, в нераспустившийся бутон цветка, сейчас же для него танцевала уже женщина. Все такая же хрупкая, такая же чистая. Но сила мягко текла по ее телу тонкой струйкой, а не мощными толчками, как было когда-то. Исчезли и юношеские рваные движения, неуклюжие жесты, но сильнее всех изменились ее глаза. В них появилось знание. И еще что-то непонятное, но очень сильное. Совсем скоро, понял ветер, это случится совсем скоро – может через месяц, может через полгода. И в этот момент он должен быть рядом с ней. Просто, чтобы еще раз сказать «прости», за то, что в ее глазах до сих пор была видна боль. Для того, чтобы сказать «спасибо» той, которая смогла подарить ему, одному из самых не предсказуемых духов природы немного сказки и любви.
Но, пора уже было заканчивать этот фарс.
Мелодия резко оборвалась и лишившуюся опоры ведьму подхватили парень и девушка. Точнее, для остальных они были парнем и девушкой. Но ветер, да и ведьма, знали, что это тоже духи. Два хранителя леса. Они что-то говорили безмятежно улыбающейся ведьме и хмуро глядели в сторону ветра.
Надоело.
- Хрусталь! Лови!
***
- Хрусталь! – я удивленно обернулась на звук своего полного имени. – Лови! – И в меня полетела флейта. Я схватила ее, а когда подняла глаза на ветра, то его уже не было. Лишь теплый ветерок потрепал волосы и исчез.
Что ж… На празднике Прощания нельзя грустить. Иначе не пригреется на еще одну ночь у костра уходящее лето, иначе оно закапризничает, и не придет к нам в следующий раз. Иначе вы просто можете не увидеть лишний раз скользящих в костре ящерок, танцующих ведьм, пьющих вино духов леса и играющих на флейте ветров. Так что… Веселимся!
Я зачерпнула два больших кубка с вином, над которым я «поиграла». Но не все же время местным жителям хлестать бражку, пиво да самогон! Маг, как ни странно, отыскался в толпе детей. Найти их было просто. Надо было только услышать просящее «Дядь, дядь, а покажи еще фокус!» и восторженное «Ух!».
- Так, ребятня! Отстаем от дяди, пусть он тоже попрощается с летом! – Я улыбнулась магу и передала ему кубок. – Между прочим, с летом прощаются залпом!
И пока маг осушал кубок, девчонка лет четырнадцати звонко спросила:
- Дядь маг, а дядь маг! А вам наша Талька нравится?
Маг поперхнулся, откашлялся и изумленно взглянул на девочку. Потом на меня и снова на девочку. Улыбнулся.
- Нравится.
- А сильно?
- Ух, как сильно!
Дети весело загомонили, и все та же девчонка выкрикнула:
- А давайте проверим! К костру их!
- К костру, к костру! – Подхватили остальные дети и потащили нас к огромному жарящему пламени.
- Что они от нас хотят? – Спросил у меня маг, вяло сопротивляясь ребятне, подталкивающей нас.
- Что бы мы прыгнули через костер!
- Зачем?! – Ротар с изумлением посмотрел на меня, потом на костер. Увидел прыгающую через пламя пару и тихо пробормотал. – Ах, вот оно что.
Неожиданно он весело улыбнулся и схватил меня за руку.
- Прыгнем!
- Что? – Только и успела воскликнуть я, как меня уже тащили к костру не только дети, но и сам маг.
***
- Дед, дед! Смотри! Ща Талька с магом будут через костер прыгать! – внучка старейшины дергала его за длинную рубаху и, нетерпеливо подпрыгивая, указывала на костер.
- Затащила-таки? Ах, молодец! Моя внучка! - Старейшина довольно улыбнулся. Деревенская травница и городской маг чудо как хорошо смотрелись вместе. На фоне остальных деревенских ребят и девчонок, шутки ради прыгавших через пламя, эти выделялись. Еще бы! Маг в строгом костюме городского покроя. Такие костюмы старейшина знал не понаслышке. Не раз заезжал и в поместья и в столицу в бытность купцом. Нажил себе кое-какое богатство, а потом осел в родной деревеньке, отгрохал себе и жене дом и стал жить припеваючи. А худенькая травница тростиночкой смотрелась среди деревенских. Вот подошла их очередь, они переглянулись, покрепче схватились за руки, разбежались и прыгнули.
- Расцепили, нет? – подпрыгнула рядом со старейшиной внучка.
- Нет! – широко улыбнулся старейшина.
И правда, маг с травницей как только приземлились – глянули на сцепленные ладони и радостно, весело рассмеялись. Получилось! И совсем не сложно, как кажется! Маг подхватил ведьму на руки и закружил так, что даже слетел венок с Талькиных волос.
***
- Ах, да прекрати! – Юноша раздраженно отмахнулся от руки девушки, попытавшейся погладить его по лицу. – Сколько можно!
Девушка громко расхохоталась и обняла парня:
- Дурачок мой! Это ж надо быть таким ревнивым, чтобы ревновать к самому себе!
- А вот когда мы в другом облике, ты ко мне меньше ластишься! Привыкла! А как только человеком становлюсь, так сразу любишь! – ворчливо проговорил юноша, но все же обнял в ответ.
- Дурачок мой! Я тебя люблю одинаково во всех обличиях, просто в этом облике я тебя вижу намного реже. И потом, при Тале я никогда тебя не трогаю. Не будь ворчливым дедом!
- Если ты не знала, я и есть ворчливый дед, осинка моя, почитай сколько лет женаты! И еще бы ты меня при ведьмочке трогала! Это же неприлично!
- Времена меняются, любимый, и мы должны меняться вместе с ними, как бы тебе это не было сложно. Сейчас все не так строго как в нашей молодости.
- Мы и сейчас с тобой молоды, - юноша улыбнулся, - разве я не удалец хоть куда?
- Дурачок мой! – Девушка еще крепче прижалась к юноше, - уже больше ста лет тебя знаю, а люблю так же сильно.
- И я тебя, моя осинка.
Они посмотрели друг другу в глаза и некоторые дети заметили, как волосы странной, никому не знакомой пары блеснули зеленым в свете костра.
- Предлагаю выпить еще вина, и пойти домой.
- Только того, над которым поиграла Таль, и только в этом облике.
- Осинка! Это же не приемлемо!
- Ах, милый, я тебе говорила, что ты зануда? – Девушка повернулась к бочкам с вином и так и застыла, глядя на костер.
- Много раз! Ха! Однако! – Парень взглянув на костер понимающе ухмыльнулся.
Там как раз прыгали Таль с Ротаром.
- Как ты думаешь, - задумчиво проговорила девушка, - А Таль знает, что когда в костре сидят саламандры, то огонь становится истинным?
- Даже если и знает, то вряд ли понимает, что это означает. Иначе бы проверила костер, перед тем как прыгать сквозь истинное пламя.
- Проверка на любовь истинным пламенем… Да, сестрицы в этот раз намудрили.
- Я думаю, сестрицы сами решили проверить. А вообще маг с ведьмой красивая пара, я буду рад, если у них получится, тем более они прошли уже больше половины пути. И уж всяко лучше этого духа воздуха! Но не стоит об этом говорить нашей ведьмочке. Она так взбесится, что сестры долго не смогут заходить в ее очаг.
Девушка закусила губу и оглянулась на своего мужа:
- А тебе не кажется, что она слишком многого не знает?
- Ее счастье в этом неведенье. И чем дольше оно продлится – тем лучше. А теперь я иду пить драконье вино. Когда еще доведется попробовать такую редкость!
- Твоя правда, милый. – Девушка, вздохнула, отстала ненамного, окинув фигуру мужа любящим взглядом, и побежала за ним.
***
Мысль, тревожно дрожавшая где-то в углу сознания, теперь испуганной птицей билась внутри него. Она выбиралась исподволь, незаметно. Но теперь маг отчетливо знал, что ему надо делать.
Ему надо бежать. Скорее.
Бежать! – вспыхнула где-то внутри него, когда он уложил уставшую ведьму спать. Бежать! – билось сердце, когда он лихорадочно собирал свои вещи, и оседлывал лошадь. Когда вытаскивал из букета одну из белых роз, стоявших в закутке у ведьмы. Когда прощался с осуждающе смотревшими на него саламандрами. Когда мчался прочь от затерянной деревушки.
Но чем ближе он приближался к столице, тем острее понимал, что не успел.
Праздник Прощания оказался последней каплей, переполнившей чашу его изумления.
Слишком сильно пошатнула рыжеволосая ведьма его жизненные устои. Слишком сильно, чтобы остаться таким, каков он был.
Нет, в столицу возвращался уже другой человек. Ибо прежний Ротар не знал, что можно лечить неизлечимые заклятия, брезгливо морщился при слове «ведьма», и считал Столицу, магов, и себя теми, кто достиг вершины.
А оказалось, что существует огромный мир, полный неизведанных чудес, саламандр, духов леса и ведьм, танцующих под музыку ветра.
- Прости меня отец, - усмехнулся Ротар, подъезжая к столице. – Ты просил меня беречься, а я не сберег. Ни себя, ни свои убеждения, ни свое сердце.

@темы: рассказы, Хрусталь

---

Хрусталь Первая часть начало

Объявление на всех столбах страны:

Эпоха Зеленого Дракона, год 498. Третий месяц зимы.

Украдена дочь ледяного дракона! Белокурая девочка двух лет от роду, глаза голубые. Особая примета: коготок на мизинце левой руки.
Всем, кто где-либо видел такого или похожего ребенка, просьба обратиться в ближайшую к вам Контору. Вознаграждение обязательно.


***
Эпоха Зеленого Дракона, год 520. Пятый месяц лета.

Больной оказался беспокойным. Бредил, выкрикивал бессвязные звуки, метался из стороны в сторону и постоянно пытался сорвать повязку с раны на ноге.
Я раздраженно поправила выбившуюся из пучка прядь и снова занялась лечением. И опять, как и всю неделю до этого, попытка вытянуть заклинание из раны окончилась полным провалом. Эта дрянь не пускала меня, из-за чего мое так называемое «лечение» сводилось к простейшему отпаиванию зельями, поддерживающими в парне жизнь. Приходилось выкручиваться какими-то мелочами: так, температуру сбавить, повязку на рану сменить, полотенце мокрое на лоб положить. Не лечение, а демон знает что! И угораздило же меня наткнуться на этого помещичьего неженку! И угораздило же его вляпаться в такую переделку!
Какой была переделка, я, правду говоря, и не знаю, но, думаю, было жарко. Иначе бы не валялся мой больной в лесу, вдали от Столицы и Поместий, да еще и с магической раной.
Я же - вечная добрая душа.
Больного нашла, как же. Усадила на бродившую неподалеку лошадь, привезла домой, обмыла, рану обработала, и теперь вот сиди, следи, вместо того чтобы сладко дрыхнуть на перине. Иначе сам себя от магической лихорадки и загубит.
Даже лошадь пристроить не удалось. Тонконогая была, красивая, скаковая. Такая не плуг тянуть должна – гарцевать на мостовой. Ее никто и не взял такую – бродила уже который день, бедная да бесхозная, по Излучинкам, щипала травку по обочинам дорог. А у меня не то, что на нее времени не было, я и постоянных своих клиентов не принимала – от больного отойти боялась.
Он все метался в лихорадке, цеплялся скрюченными пальцами за одеяло, выл от боли. Иногда открывал глаза, обводил потухшим взглядом комнату и презрительно-горько шептал «Ведьма!», глядя на меня.
Вот и сейчас.
- Ведьма… Оставь меня наконец!
- Идешь на поправку, маг. – Устало улыбнулась я, меняя полотенце на лбу больного.
- От такого не поправляются. – Бессильно прошептал тот.
- Я же говорю, идешь на поправку. Уже и говорить начал. Поваляться тебе еще, конечно, придется долго… Ну не морщься, не морщься. Поверь, если бы знала, что маг, так бы и оставила лежать на прогалинке, а сейчас уже поздно – лечить начала, бросить на середине дела не могу.
- Что ты понимаешь в лечении… - да, знала бы, что такой хам, честное слово, где нашла – там бы и оставила.
Я молча проверила пульс, обтерла мокрое от пота лицо парня и только тогда ответила:
- Что-то, маг, да понимаю. Иначе бы ты загнулся на второй день, так и не придя в сознание. А ты уже неделю тут лежишь, цедишь свое вечное «ведьма», да бредишь.
Хотя, даже я была удивлена, что маг остался жив – уж больно был плох. Большая часть ноги была спалена до мяса, на коленке была видна кость, да еще все было затянуто омерзительной серо-зеленой пленкой заклинания. Не нашего, не ведьминого.
Эту отвратительную гадость могли изобрести только маги – только они предпочитали коверкать то, что давала нам природа.
Я, постоянно пыталась ее снять, но не получалось – маги использовали совершенно другие, отличные от наших методы.
Лихорадило мага по страшному, даже сейчас он весь трясся в ознобе, а ведь в доме было натоплено, несмотря на жаркие летние дни.
- Эй-эй, маг, не уплывай! Держись! Сейчас дам кое-что, полегче станет, а пока скажи мне, что за гадость на тебя наслали.
- Не знаю… некромантское что-то. – Прошептал больной, следя за тем как я мечусь по дому, то подкидывая дров в печь, то ощипывая травы, то размешивая что-то в котелке. – Зря стараешься, ведьма, от такого не лечат.
- Ваши, может, и не лечат, а наши лечат ото всего. Работа, знаешь ли, такая. Возьми-ка, выпей. Эй-эй! Куда поднимаешься, маг! Сама напою, рано тебе еще!
Поднявшийся было на локте, парень только мрачно нахмурился, но все же послушно лег обратно. И лицо скривил такое, что сразу руки зачесались – уж больно хотелось оставить на этой холеной коже след своих ногтей.
Я поднесла чашку с варевом к губам больного:
- Пей маг, пей. Хорошо спать будешь. Крепко. И боль мешать не будет, и лихорадка отступит…
Резко отдернула чашку – настоянная на травах волшба начала действовать и маг тут же уснул. Оставалось только надеяться, что навеянный сон без сновидений и боли даст ему еще сил для борьбы с ядом заклинания.
А маг был все же красивый – аристократичная внешность его была не вырожденной, как у высоких знатных родов, но навевала мысли об упрямстве и силе. Впалые щеки были покрыты легким загаром, а волосы, растрепавшиеся по подушке, были черными, точно смоль. Да глаза серые, злые, искрометные. Жалко такого.
Я поменяла повязку на ноге, пропитала ее высасывающей яд мазью и устало побрела в свой закуток – спать.
Точно знала – с моим зельем маг не очнется до полудня.

- Помоги, матушка! Не знаю, что делать!
Ведьма по ту сторону зеркала задумалась.
- Боюсь, Таль, сам маг не выздоровеет. Если за неделю поправиться не смог, то дальше только хуже будет. Тем более, если заклятие наслал некромант. Попробуй сделать переливание крови. Думаю, это поможет. Ты же знаешь, что их заклинания против нас не действуют. Рецепт помнишь?
Я отрицательно покачала головой.
- Что ж ты так. Держи, не теряй. Приборы у тебя есть. С вечера выпей зелья, и мага опои снотворным, чтобы не мешал. Завтра утром проведи операцию. Отчет пришли обязательно. – Верховная быстро набросала на клочке бумаги рецепт и прищелкнула пальцами. Листок оказался у меня на столе. - Все, бывай, Талька, не подведи.
- Да, Верховная, - кивнула я и потушила свечку.
Зеркало затуманилось на секунду, а потом показало маленькую каморку, которую я устроила в закутке за печкой, и растрепанную, испуганную ведьмочку.
Пора волосы подкрашивать, машинально заметила я и тут же скривилась.
Переливание крови!
Нет, теорию я, конечно, знала. Иначе бы никогда не отпустила меня Верховная на вольные хлеба. Но на практике я это видела всего раз, и то в сторонке стояла!
Пробежала глазами рецепт зелья. Отлично! Еще и потрачу на этого мага свои самые ценные запасы! Драконью кровь продавали по умопомрачительным ценам. И вот уж никогда не думала, что столь бережно мною лелеянная склянка пойдет на какого-то паршивого мага, будь ему неладно!
Хотя ему и так не ладно.
И ведь не обойтись без крови никак. Дело было в том, что ее можно было переливать любому, а капля ее, добавленная в кровь при переливании, превратит мою в универсальный донор.
Я закинула голову назад, распустила неряшливый пучок волос и закрыла глаза. Моя рыжая грива была настолько длинной, что самые кончики ее подметали пол. Волосы, обычно убранные, теперь приятно оттягивали голову, освобождая от путавшихся мыслей.
Было страшновато.
Неизвестно, сколько бы я так просидела, если бы не странный шум в доме, за которым последовал тихий сдавленный стон.
Я вскочила на ноги и кинулась в комнату.
Маг лежал на боку и громко дышал сквозь зубы.
- Ты что, совсем что ли дурак?! Сдохнуть хочешь?
- Хочу, – промычал тот.
- Сейчас-сейчас. – Я откинула одеяло и провела рукой по сбившейся повязке, плетя заклинание. – Так легче?
Маг только головой кивнул. Еще бы, потревожил рану, теперь она ему полдня покоя давать не будет. А мои заклинания полностью боль все равно не уберут.
- Теперь поворачивайся обратно.
- Одеялом прикрой. – Прохрипел тот.
-Что?.. А… - Я и забыла как-то, что мой больной был не одет. Мне не до этого было, когда видела его рану. Поспешно прикрыла его одеялом, и маг со стоном откинулся на подушки.
- Чего хотел-то?
- Пить.
Ах да… На столике рядом с кроватью стоял кувшин. Откуда же магу было знать, что он пуст.
- Кувшин пуст, герой. В следующий раз, когда что-то захочешь, просто позови, я все время в доме, даже если меня не видно.
Я зашла в кухонный закуток и налила в кружку кипяченой воды.
Дом мой был небольшой, почти посередине стояла печь, деля его на три части. За печью я устроила спальню: там как раз хватало места для небольшой кровати, тумбочки с зеркалом и стула. Отделила ее сплетенными из ивняка перегородками. Перед печью была маленькая кухня: посудный шкаф да печь, по обеим сторонам от окна висели сушившиеся веники с травами. Напротив кухни, у противоположной стены, была кровать для больных. Правда я предпочитала лечить больных на дому, и жители деревеньки были не против. Так что маг был первым, кто занял почетную койку. Посередине дома стоял большой дубовый стол. Он больше мешался, чем помогал, но мне было жалко его выбросить. В углу напротив моей спальни стоял шкаф, куда никто не заглядывал неделями. Мой любимый сарафан хоть и был неприличным и грязным, зато удобным. Это было главным.
Еще рядом с сенями была небольшая пристройка, в которой я принимала клиентов. Две лавки, стойка, да полки с готовыми снадобьями – все убранство.
- Пей. – Приставила я к губам мага кружку. – И больше геройств не надо. Гордость свою, да скромность проявлять будешь, когда к себе вернешься. А тут чуть что – сразу меня зови. Звать Талькой, если «ведьма» приестся.
- Патлы убери, простолюдинка. – Скривился маг, напившись. – От них воняет.
- А ты рот свой грязный закрой, помещичье отродье, - прошипела я, - иначе твои мучения могут показаться тебе просто кущами небесными. И не забывай, что ты полностью в моей власти.
Маг умудрился побледнеть еще сильнее и нервно сглотнул.
От волос моих пахнет, как же. Неделю из-за этого мерзавца не мылась, отойти от постели боялась, а теперь еще и виновата.
Я поставила кружку на стол и вышла из дому, зло захлопнув дверь.
Если сдохнет – будет виноват только сам. И за простолюдинку он еще ответит.
Было обидно. Хотя, что еще можно было ожидать от помещичьего щенка.

Вернулась я быстро, довольно отфыркиваясь от стекавшей с длинных волос воды. Наша маленькая речка, Берениска, в жару обладала одним бесспорным достоинством. На дне ее били холодные ключи, принося свежесть и воду в стоявшую далеко от берега деревню.
Теперь меня можно было обвинить только в тонком запахе тины, исходившем от распущенных волос, да в больших лужах воды на полу.
Магу опять стало хуже.
Он тяжело дышал, перебирал руками одеяло и закусывал губы. Мое обезболивающее перестало действовать, и неизвестное заклинание сжигало его изнутри. Опять начинала подниматься температура.
Я только волосы в пучок успела убрать, и понеслось.
В очаге зловеще булькало варившееся зелье, я же металась между магом, который только пил, да тяжело дышал, наблюдая за мной больными лихорадочными глазами, недорезанными травами, которые лежали на столе и готовившемся бульоном.
Судя по парню, его легкое улучшение было только кратковременной передышкой, и теперь я боялась, что он просто не дотянет до утра, на которое была назначена операция.
Все приборы уже были выложены, прокипячены, и разложены на столе – две иглы, длинная трубка для переливания, пузырек с драконьей кровью, настойка для очищения кожи, да и все. Нужное зелье уже вскипало.
После того, как я его выпью, должно пройти в худшем случае два часа, иначе оно просто не успеет впитаться в кровь, что должно было свести к минимуму затраты сил мага на ее усвоение.
Я же боялась, что времени у меня на это уже нет.
Пока я буду ждать благоприятных условий, маг просто окочурится!
- Оставь меня, ведьма, – прошептал маг, когда я в очередной раз подошла его проверить. Надо сказать, этот ритуал выполнялся каждые пять минут. – Все равно сдохну.
- Спорим, что нет! – возразила я.
- На что спорить магу с ведьмой? – попытался улыбнуться парень.
- Скажем, на услугу. Выживешь – исполнишь любую мою, даже самую дикую просьбу.
- Сдохну – прикопай по-тихому.
- Да без проблем! Мороки меньше.
Как я выпивала зелье, маг уже не застал – бродил где-то далеко, давая о себе знать только бессвязным бредом.
Оставалось ждать два часа. Каких-то жалких пару часов.
Я не выдержала, когда мага начало ощутимо трясти, а пульс его начал выстукивать какие-то бешеные заморские ритмы.
Быстро протерла руку настойкой календулы, втянула в трубку весь пузырек драконьей крови и воткнула себе в вену, быстро сжимая и разжимая кулак, пока кровь не брызнула с другого конца трубки. Тогда аккуратно ввела иглу в сгиб локтя больного и обмотала место соединения корпией. А потом примостилась рядом, выкачивая из себя жизнь.
Операция была долгой. Нельзя загнать в человека пинту крови за несколько минут. Нет, отдавать надо было по капле, медленно, болезненно дарить другому существу часть себя.
И я дарила. Отдавала безвозвратно, а в голове крутилась только одна фраза: «Живи, маг! Живи!». По телу разливалась слабость, временами темнело в глазах, но я упорно продолжала сжимать и разжимать кулак, стиснув зубы.
Маг хрипло дышал, не приходя в сознание.
Дыши, маг, дыши. Ты мне еще услугу должен. Возможно, когда-нибудь я ее с тебя стребую.
Я поняла, что могу заканчивать, когда сквозь звон в ушах услышала бой часов. Выдернула у себя из вены иглу – кровь из трубки сразу полилась обратно.
- Эй- эй! Куда! – Я вскочила на ноги и кинулась бинтовать руку парня. Затем взяла приборы, но до стола я их уже не донесла – звон в ушах усилился, и мое сознание ухнуло в черную яму.

- Ведьма. Ведьма! Очнись, ведьма!
Чей-то тихий голос пробивался сквозь плотный туман, окружая меня назойливым дребезжанием.
- Ведьма, очнись. Ведьма, как тебя там… Ведьма!
- Повторяю для особо тупых - меня зовут Таль, – прохрипела я и открыла глаза. – Ох, заберите меня отсюда, демоны лесные!
Чувствовала я себя отвратительно: в теле поселилась слабость, нещадно кружилась голова. Но хуже было то, что предстало перед моими глазами.
Конечно, никакого чуда не произошло, и очнулась я там же, где потеряла сознание – у кровати мага. Я лежала на полу. А вокруг – бурые, подсыхающие пятна крови.
- Лесные демоны! – повторила я, резко поднялась – от этого перед глазами поплыли разноцветные круги. – Как себя чувствуешь, маг? – я облокотилась на кровать и запрокинула голову. Подташнивало и дико хотелось пить, но вставать было страшно.
- Ну и напугала же ты меня, ведьма! – Парень был бледен, изможден, плох, но не было уже того сумасшедшего блеска в глазах.
- Я сама себя напугала, - лаконично ответила я. Вот неизвестно еще, кто из нас был сейчас бледнее.
Мы молчали долгое время. Я пыталась справиться со слабостью, маг, наверное, не знал что ответить, пока, наконец, не выдавил:
- Ротар.
- Что? – удивилась я.
- Меня зовут Ротар. – Ответил тот, нервно дернув уголком губ. – Спасибо.
- Пока еще не за что. Иэх! – Я с трудом поднялась на ноги и, пошатываясь, пошла на кухню. – Где-то тут была вода… Ах, вот ты где, милая!
Пить хотелось жутко. Я набросилась на кувшин с колодезной водой, и блаженно, с шумом втягивала в себя живительную влагу.
- Я бы тоже не отказался, – как-то смущенно позвал маг, с завистью глядя на меня.
- Да, конечно, – я хотела было поднести ему кувшин, но не успела сделать и шага, как в глазах потемнело. Только и смогла, что схватиться за край стола.
Кувшин гулко ударился об пол, и вода разлилась по комнате, добавляя разгрома в мой совсем недавно уютный, опрятный дом.
- Ой, демоны лесные… подожди немного, маг. – Я постояла немного, запрокинув голову, пока не прояснилось в глазах, и быстро скатала в руках небольшой огненный шар. Засунула его в печку. Парень вытаращил глаза, и даже приподнялся с постели.
- Ты.. как ты это сделала?
- Что? – удивилась я.
- Ты же столько крови потеряла!
- Маг… - презрительно фыркнула я. – Сразу видно, что маг. Если ты не знал, то мы, ведьмы, считаем магию не наукой, как вы, а искусством. Художник может рисовать на смертном одре, музыкант – играть больным, наш король – интриговать, стоя одной ногой в могиле. Так почему же я не могу создать какой-то жалкий шарик?
- Но ведь силы!
- Какие силы, маг?! Ведьмы не тратят на магию своих сил. Они только преобразуют уже данные нам!
- Но это…
- Все, вижу, что точно поправляешься! Не мешай мне!
Раздраженно отвернулась и всмотрелась в огонь.
- Девоньки! Помогите девоньки! – тихо прошептала я. – Сил нет, устала, дел много…
Две саламандры тут же отозвались, выглянули из очага и… возмущенно заворковали.
Да, работы было видимо-невидимо.
- Простите, девоньки!
Они только шикнули и быстро залезли на протянутые к ним руки.
- Пол бы надо от крови оттереть… моя-моя, чья ж еще-то… хорошо, сажусь, отдыхаю, не мешаюсь. Больного напоить надо, да и накормить… да, того… приборы бы почистить… да, что валяются… да не виновата я! Перестаралась. Ой, только Верховной не жалуйтесь! Ну, пожалуйста! Она ж меня грамоты вольной лишит! Да и вас уютного очага! Ой, спасибо, девоньки, обязательно отблагодарю. Все, сажусь-сажусь, не мешаюсь.
Я облегченно села на стул, а саламандры уже деловито сновали по дому: оценивали, фыркали, ворчали и возмущенно на меня оглядывались, углядев новое нарушение.
Маг молчал. Только брови его поднимались все выше и выше, разглядывая мифических существ. Мифических, как же! Для магов, может, и да. А ведьмы и колдуны с ними весьма плотно общались, даже не гнушались обращаться за помощью – вот как я сейчас.
Эти две огненные сестры давно обосновались в моем очаге, и мы жили очень дружно. Они иногда помогали мне, я даже как-то попросила их сварить зелье, когда на первых порах не справлялась с работой. И ничего, сварили все правильно. Я же им всегда что-нибудь оставляла. То молочка от радушной хозяйки, то травок с последнего похода в лес, то гостинец из долгой поездки. Они все ценили и радовались каждому знаку внимания. Как-то, когда я заболела, они даже устроили целое представление, что бы меня развеселить. Правда, эти две сестрички были во много раз старше меня и даже не гнушались изредка доносить на меня Верховной. К счастью, мне не во вред.
Уже совсем вскоре пол был помыт, точнее, подсохшая кровь была сожжена без остатка, приборы были чистыми, и даже аккуратно уложенными на столе, маг напоен, а от кастрюли с куриным бульоном исходил пар. Да и сил как-то странно прибавилось, никак саламандры исподтишка подпитали.
Я быстро наложила бульона в тарелку и дала магу. А заодно осмотрела рану.
Любопытные саламандры тут же подобрались посмотреть, что такое, и обе тихо засвистели при виде искалеченной ноги.
- А я вам о чем! Но Верховная была права: заклинание действительно растворилось. Да-да, тут еще и заклинание такое было омерзительное… некромантское.
Саламандры дружно поморщили носики при звуке этого слова. Маг стеснительно молчал и краснел. Вот ведь… неженка помещичий. Интересно, а если бы он попал к своим лекарям, то они бы не стали осматривать рану из этических соображений?
Последний вопрос я озвучила.
- У нас лекари - мужчины, – был ответ.
- А женщин они как осматривают?
- Это другой вопрос!
- Да тот же самый, только другим боком. Женщины у вас, небось, тоже смущаются?
Маг только зло посмотрел на меня, под дружный свист саламандр.
- В общем, маг, жить точно будешь.
- Это я и так понял. Припеваючи. Калекой.
- Почему? – искренне удивилась я, занявшись перевязкой.
- А что непонятного-то? Рана, конечно, заживет. Только кто восстановит мне сожженные мышцы? Мне в лучшем случае всю жизнь хромать!
- Я тебе и восстановлю твои мышцы. Не в моих правилах оставлять дело недоделанным. Так что если и будешь хромать, то почти незаметно.
- Зачем ты издеваешься? – неожиданно горько спросил парень, откинувшись на подушки. – Я даже другу бы не позволил меня лечить до конца, я не стою того, чтобы тратить столько сил!
- А я тебя спрашивать не буду. И ты опять забываешь, что ведьмы умеют несравненно больше магов.
- Ну, конечно! – с опять проклюнувшимся превосходством ухмыльнулся тот.
- Ах да, я совсем забыла! В убийстве ближнего своего вам действительно нет равных. – насмешливо парировала я.
Маг уже собирался ответить, но нас прервал резкий свист саламандр.
- Мы не ссоримся. – Возразила я. – Я ему доказываю, что мы лучше их. Почему потом? Спать? А… а как же маг? Присмотрите? Честно? А проследите, что бы он весь бульон съел? Я? Я не устала… Ладно-ладно, если вы так говорите… Только не говорите Верховной! Не скажите? Все, иду. Я, правда, полежала бы…
Я с недоверием оглянулась на мага, тяжело вздохнула и вняла совету саламандр – пошла спать. Заснула, как только гудевшая голова коснулась подушки.

***
- Доносить пришла? – Улыбнулась красивая, немолодая женщина.
Саламандра выглянула из камина и утвердительно кивнула.
Маленькая ящерка пролезла сквозь прутья каминной решетки, встряхнулась от золы и поднялась на ноги молодой девушкой.
- Сколько смотрю на тебя, столько удивляюсь твоей красоте. – Женщина немного наклонила голову к плечу и откровенно любовалась гостьей.
- Ты же знаешь, что это недолгий облик.
- Знаю, но тем ты становишься только прекраснее. Присаживайся. У тебя много времени?
- Не знаю, – девушка приняла приглашение и села в стоявшее у камина кресло, поджав под себя ноги. - Если что, сестра предупредит.
- Какие вести принесла мне моя гостья? – улыбнулась ей женщина.
- Не хорошие, не плохие, Анира. Твоя девочка опять учудила.
- Это нормально.
- Нашла где-то побитого мага. Решила его выходить.
- Да, я знаю, она отчитывалась. Я сказала сделать больному переливание крови…
- Эта дурочка чуть не погибла! – взорвалась неожиданно саламандра. – Она потеряла сознание от потери крови! Представляешь, с разжижающим кровь зельем потерять сознание! А она не успела даже повязку наложить! Не то, что заживляющее заклинание прочитать! Ты знаешь, что если бы не…
Тут Анира, внимательно слушавшая девушку, резко, предостерегающе подняла вверх руку. Огненный дух запнулся, и продолжил более тихо:
- Если бы не это, то девочка была бы мертва. Когда мы с сестрой увидели, что там творится, мы даже присели. Весь пол в крови! Талька - худющая, взъерошенная, с мешками под глазами, руки дрожат!
Женщина обеспокоено поджала губы, но ничего не сказала.
- Она ведь правда могла бы и не очнуться. Мне все-таки кажется, ты слишком рано ее отпустила.
- Это было ее решение, ты знаешь. У меня же просто не было выхода. Если бы я ей не дала вольную, Таль просто бы сбежала. А так она вроде находится под контролем, хоть и призрачным. И вы присматривайте. Что вы сделали?
- Подпитали ее и отправили спать. Заодно она нас попросила прибраться, да присмотреть за магом.
- Что за маг?
- Молодой парень, немного постарше Тальки. Не прост, ой как не прост, Анира! Силой от него веет нешуточной. Видно, этот мальчишка сумел много добиться, и, похоже, даже успел кому-то перейти дорогу. Его и убрали. Если бы не Талька – уже давно бы умер. Рана ужасная. Если там еще и проклятье было, как говорила Таль, то мальчика можно только поздравить с чудом.
- Не с чудом его поздравить надо, а с моей ученицей, – хмыкнула Анира.
- На паренька можно обратить внимание. Помещичий щенок, чего-то добившийся сам. Ах да! У ребят сейчас будет весьма интересное времяпровождение. Амбициозный маг и амбициозная ведьма, впервые столкнувшиеся не с мифами, а с реальным существованием друг друга. Нас с сестренкой ожидает несколько очень интересных недель, – гостья предвкушающее улыбнулась.
- Расскажешь? – спросила хозяйка.
- Я думаю, мы с сестрой придем вдвоем, если ты не против.
- Ты знаешь, против вас я никогда не против.
Две женщины понимающе улыбнулись друг другу, и гостья поднялась на ноги.
- Я пойду.
Анира молча кивнула и сквозь прутья решетки юркнула маленькая саламандра.

***
Когда я вышла из-за ширмы, немного пошатываясь от сна и слабости, взгляду моему предстала любопытная картина: две саламандры удобно расположились на столе и не спускали глаз с мага. Маг же в свою очередь нервно укрылся одеялом и недоверчиво смотрел на огненных духов.
- Ой! А что это тут у вас?
- Твои подруги за мной присматривают, – ответил парень. – А я за ними наблюдаю.
- И как наблюдения? – Я шумно зевнула, не потрудившись прикрыть рот, и подошла к столу.
- А ты не видишь?!
- Вижу. Ой! Девоньки, а курица мне? – Саламандры в ответ насмешливо засвистели. – Спасибо! – Я вцепилась в хорошо поджаренную куриную ножку, аккуратно лежавшую на столе. Маг теперь уже смотрел на меня и брезгливо поджимал губы. – А долго я спала?
Сколько?! Вы мага – то кормили?
- Кормили, – недовольно ответил за саламандр парень. – И все три раза бульоном.
- Спасибо, девоньки! Вы меня так выручили!
- Можно мне в следующий раз дать что-то другое.
- Не знаю, чем еще можно кормить больных. – Ехидно призналась я, продолжив есть. Обычно, во время еды я предпочитала пользоваться приборами, но сейчас хотелось побесить помещичьего сынка.
- А еще можно поменять мне постель.
- А с пастелью то, что не так? – удивилась я. – Я специально тебе «утку» под руку положила!
- Ты вообще постель мне меняла с тех пор как я сюда попал?
- Нет, конечно! Я что совсем дура, твою рану бередить?
Откуда ж ему было знать, что мне совсем не обязательно менять белье, что бы его почистить? Маг помолчал еще немного, не зная, к чему придраться и, наконец, раздраженно добавил:
- Можешь хотя бы «утку» убрать!
Вместо ответа я сделала непонятный для него жест рукой.
- Все чисто. – Пояснила я и занялась своим обедом.
На самом деле за окном уже стоял вечер.
Я проспала весь день, но даже сейчас чувствовала слабость и легкое головокружение.
Знала бы Верховная – и вольную отобрала бы, еще и отшлепала, небось.
А самое обидное было в том, что она была бы совершенно права. Это же надо было так перепугаться, и так по-глупому наляпать столько ошибок да на ровном месте! Хотя все прошло успешно – маг жив, магическая лихорадка прошла, заклятье растворилось в моей крови.
- Как ты себя чувствуешь, маг? – спросила я, закончив трапезу. – Что болит, где болит. Мне желательно знать любую мелочь вплоть до того, что у тебя пучит живот.
- У меня ничего не пучит! – прошипел сквозь зубы маг. Я удивилась и с трудом подавила хохот: бедный неженка решил, что я на кое-что намекаю.
- Маг! Я тебя не о том спросила!
- Нога болит, – ответил маг, вслушавшись в себя, – слабость чувствую, пить все время хочется, голова немного болит.
- Это хорошо.
- Что голова болит?
- Нет, дурень, что только она болит, – съязвила я и принялась осматривать больного.
Надо сказать, что с человеком я могла препираться сколько угодно. Но как бы меня не раздражал лично сам человек, я никогда не могла отказать ему в помощи. И как только я видела больного – тут же превращалась в лекарку.
Пульс у него скакал, но это было ожидаемо при его ожоге. Были немного увеличены некоторые внутренние органы. Но в целом, осмотр дал хороший результат. Видна была изящная, почти невидимая, лапка саламандр.
- Ну что маг, завтра займемся лечением твоей раны, - я как раз ее сосредоточенно осматривала, определяя объем работы.
- А сегодня сил нет? – Не преминул съязвить этот гад. – Ты же вроде как ведьма и силу черпаешь из природы?
- Я могу и сейчас. Да только сможешь ли ты? Али думаешь, это так безболезненно и легко?
- Так давай сейчас! – зло вскинулся тот. – Али думаешь, что я совсем щенок и боль потерпеть не могу?
Я только покачала головой. А что можно было объяснить этому вечно лезущему на рожон помещичьему сынку? Что он не привык к моей силе? Что раны так просто не затягиваются? Что? Намного проще было бы показать ему все сразу.
- Тогда устраивайся поудобнее. И закуси вон ту палку, лежащую столике. – Я указала ему на небольшую очищенную палку, которую я стругала специально для таких случаев. Парень презрительно поморщился и не пошевелился. – Ты думаешь, я шучу? Давай-давай, закусывай!
Наконец, когда больной закончил со мной препираться и выполнил мои требования, я вдохновенно встряхнула руки.
- Итак, приступим!
Для начала наложила на парня обездвиживающее заклинание – теперь он мог только мотать головой, да немного шевелить руками. Больную же ногу я обездвижила полностью. Потом пришел черед обезболивающего. Не сказать, что оно так сильно помогало, но все же оттягивало на себя немного.
И, наконец, приступила к лечению.
На сегодня решила немного восстановить с одного края, что-то другое я трогать просто боялась, зная, что у мага без моих зелий может запросто случиться болевой шок.
Протянула к ране руки и сосредоточилась.
Когда лечишь, то проникаешь в тело больного настолько, что начинаешь чувствовать даже малейшие изменения в его теле. И даже боль, правда, не полностью, отдаленно.
Руки засветились и я медленно, волоконце за волоконцем восстановила небольшой участок мышцы, а потом чуть-чуть кожи. И тут же прервала поток силы.
Маг заорал так, что зазвенели окна. Мотал головой, сжимал кулаки, и что есть силы сжимал зубами деревяшку. Я только и могла, что положить руку на лоб и принять на себя еще немного его боли.
- Все хорошо, Ротар. Слышишь? Все хорошо, – шептала я ему до тех пор пока он не вытащил дрожащими руками изо рта деревяшку.
- И что, так все лечение? – уточнил он тихо.
- Будет больно, но не настолько, – ответила я ему. – В первый раз у тебя шок от проникновения чужеродной силы. Ты же никогда не сталкивался с ведьминской магией. И потом я буду давать тебе одно зелье – оно притупляет боль.
- Ведьма… Таль, - он впервые назвал меня по имени. – В следующий раз, когда я начну нести бред, я тебя очень прошу, не доказывай мне что я не прав на практике, хорошо? Лучше просто скажи, что я не прав.
Я только улыбнулась в ответ.

***
Король задумчиво рассматривал карту своих обширных владений, висящую на стене.
Тяжки были королевские думы.
От Лерано был высоким худым мужчиной. Длинные черные с проседью волосы его были завязаны в хвост, открывая высокий лоб с залысинами. Густые брови его нависали над глубоко посаженными серыми глазами, озабоченно разглядывающими карту. Когда же он хмурился, то между бровями образовывались две морщины. У короля был тонкий нос с горбинкой, признак аристократа, четко очерченный подбородок, и еле заметные морщинки в уголках глаз.
Его большие ладони были сцеплены за спиной. А сюртук королевского алого цвета был расстегнут совершенно неподобающим образом. О короле ходили разные байки. Говорили, что он умеет читать мысли. Он действительно обладал исключительной осведомленностью в делах своих подчиненных. Говорили, что он не умеет любить. Говорили, что власть это единственное его увлечение. Однако сейчас этот человек, умевший пугать одним своим видом, всегда подтянутый, собранный, внушавший уважение и страх, сейчас этот человек выглядел уставшим и сильно расстроенным одному ему известным событием.
Но кто увидит короля за закрытыми на ключ дверьми его личного кабинета?
Наконец, От Лерано тяжело вздохнул, сел за огромный стол и стал разбирать лежащие перед ним бумаги, иногда пробегая их глазами.
Донесения, рапорты, доклады, схемы, планы, отчеты.
Но слишком часто серые глаза Ота Лерано возвращались к огромной висящей на стене карте.
Тяжки были королевские думы.

***
Мое утро всегда начинается рано.
Вот и сегодня, я открыла глаза еще засветло и несколько минут нежилась на перине, слушая щебетание птиц, встречающих рассвет.
А потом вскочила и начала распахивать ставни сначала у себя в закутке, а потом и по всему дому, впуская в сонное царство свежесть раннего утра.
Ротар спал беспробудным сном поправляющегося. И совершенно не реагировал на то, что я носилась по дому, мурча под нос мелодию. Я же искренне радовалась. За предыдущую неделю я здорово сбилась со своего жизненного ритма, и сейчас мне доставляло особое удовольствие делать все как обычно. Пройдя в кухонный закуток, разожгла очаг и поставила кипятиться воду, а сама достала с полки кофе.
Ничего не могла с собой поделать, но кофе и рассветы стали одной из моих любимых привычек еще в дни ученичества при Верховной. И теперь, живя в собственном доме, я не захотела от этой привычки отказываться. Как и от многих других.
Итог: я специально заказывала раз в полгода дорогущего весового кофе, привезенного с дальних островов, чтобы иметь возможность сидеть каждое утро на крыльце дома и потягивать из чашки эту черную бурду.
Вот и сейчас я сварила себе небольшую кружку, нацепила на плечи старую, потрепанную, цветастую шаль и вышла на крыльцо.
Солнце уже показалось из-за кромки леса и теперь расправляло помятые во сне лучи, наводя утренний марафет. Умывалось росой, и потягивалось, забираясь все выше и выше.
На реке копались люди, спуская на воду рыбачьи лодки.
Я, недолго думая, вскочила на ноги и замахала им руками.
- Эй, рыбаки! – крикнула я. – Не привезете ль рыбки полакомиться?
- Привезем, Талюшка! – пронесся по реке ответ. Несколько рыбаков помахали мне в ответ.
- Спасибо!
- Всегда пожалуйста!
Я радостно рассмеялась, плюхнулась обратно на ступеньку и откинула назад голову. Долго наблюдала за плывущими по небу облаками, и рассеивавшимся туманом над полями. Все оттягивала последний глоток, но он наступил намного скорее, чем хотелось.
Пора было начинать работать.
Сладко потянувшись напоследок, я подхватила кружку и пошла обратно, в сумрак дома. Там надела на голову косынку и начала колдовать. Нет, я не зажгла ведьминского огня и не стала бормотать жуткие заклинания, принимая в это время свой «истинный» облик.
Колдовство началось с того, что я, постоянно сверяясь со списком, выложила в ряд нужные мне ингредиенты. Нашла старый горшок за печкой и сложила в него стружки, старых угольков и несколько спиленных кружков из веток высохшей яблони. Затем скомкала в руках небольшой огненный шарик и поставила горящий горшок под котелок на треноге.
Когда налитая в котел вода закипела, я, потихоньку помешивая, начала кидать в нее травы.
Любила варить зелья. Мне нравилось ощущение стекающей по рукам силы, которая, попадая в котел, превращала булькающее варево в сгусток колдовской силы. Эта сила во много раз усиливала свойства трав, а то и вовсе изменяла, создавая нужный ведьме узор.
Я не выдержала и начала тихо подпевать самой себе. Не знаю, откуда взялась эта странная привычка, но я всегда пела, когда делала какие-то сложные кропотливые вещи, будь то пряжа, зелье, уборка или сбор трав. Так уж повелось.
Проверила, спит ли маг. Не стоило ему сейчас меня видеть, в платке, с наполненными силой руками, что-то тихо бормочущую себе под нос, помешивая зелье. А то бы точно не стал пить «ведьмовскую отраву».
Хотя, вчера он даже извинился. Видимо сильно его шибануло отдачей лечения. Мое зелье должно было свести на нет эту часть боли. Ведь ведьмовские заклинания противоположны магическим, и значит, противоречат самой сущности мага. А так в маге будет частичка моей волшбы, настроенная на ведьму. Залечивание ран и без этого было весьма болезненным.
Наконец, зелье загустело, и я с ощущением выполненного долга погасила огонь в горшочке. К тому времени, как парень проснется, варево остынет, и можно будет начинать лечение. А пока я могла заняться повседневными делами.
Я помыла посуду, прибралась в доме, отобрала высушившиеся травы из вороха тех, что висели на натянутых между печкой и стеной кухни веревках. Затем распахнула окна магазинчика, сбегала к соседке за крынкой молока, приготовила больному на завтрак кашу и когда я занялась уже принесенной к тому времени рыбкой, маг проснулся.
- Доброе утро! – приветливо отозвалась я, счищая со здоровенной рыбины чешую. – Как самочувствие?
- Доброе, – отозвался маг, не уточнив, что именно доброе, утро или самочувствие. Окинул придирчивым взглядом дом, примечая и стоящий на столе котел с варевом, и чистоту, и рыбину, и даже тлеющий очаг. – Давно встала?
- Я всегда встаю с зарей, - пожала плечами я.
- Почему в доме пахнет кофе, ведьма? – О! Так вот что сильнее всего удивило этого придирчивого типа. Еще одна вещь, которая совершенно не вписывалась в его мифы о нас. Опять.
- Потому что я всегда по утрам пью кофе, маг. – Вздохнув, ответила я. – Тебе приготовить?
- Я бы не отказался.
Когда же Ротар осторожно отпил черного напитка, то умиротворенно прикрыл глаза.
- Ммм…
Похоже, не я одна в этом доме оказалась любительницей заморской бурды!
Я, честно говоря, даже залюбовалась удовольствием, написанным на лице вечно бурчащего парня. Было приятно обнаружить в нем не только предубежденного мага и тяжелого больного, но и обычного человека, радующегося вполне понятным вещам.
- У меня для тебя есть небольшой подарок, Ротар.
- Да? – ответом мне были удивленные серые глаза над кружкой. – Хороший?
- Как тебе сказать. Думаю, на первых порах сойдет за хороший. – Я улыбнулась, отложила рыбу и, достала из сеней два крепких костыля, которые мне сделал мой сосед.
- Вот, - продемонстрировала я ему приобретение. – Небольшая частичка свободы.
Маг внимательно осмотрел мой «подарок» и улыбнулся:
- Да, это действительно приятно. Насколько распространяются пределы моей свободы?
- Дом и двор тебя устроит?
- Для начала – да!
- Это хорошо. А теперь по насущным вопросам – тебя лечить до или после еды?
Маг долго колебался, прежде чем все-таки решил уточнить:
- А что лучше?
- Завтрак, конечно! – широко улыбнулась я и пошла накладывать ему кашу. – И еще кое-что. Прежде чем начнешь ходить, я тебе ногу в лубок магический уберу – меньше тревожить рану будешь.
На этот раз лечение пошло намного удачнее, хотя я долго не знала, с чего начать: то ли с краев залечивать, то ли глубину раны потихоньку поднимать. В результате потихоньку делала и то, и то. Маг только тихо матерился сквозь зубы, но терпел.
А весь остаток дня он просидел на крыльце, немного отставив больную ногу в сторону и сложив рядом костыли. Я только диву на него давалась – для меня столько сидеть было невозможно. Я же беспорядочно бегала туда-сюда, постоянно находя для себя работу. Пару раз заходили соседи, и я подолгу стояла с ними около калитки и осторожно, окольными путями расспрашивала, как обстоят дела в деревеньке. Не смотря на то, что меня в Излучинках и уважали, и ценили, людские суеверия никуда не девались. Ни один уважающий себя человек не будет рассказывать ведьме о себе и своей семье напрямик – сглазить могу. Ну и что, что младенец, которого я могу сглазить, не родился бы без моей помощи?
Приходилось разводить великосветские беседы. И ведь все понимали, что я хочу и зачем спрашиваю!
- А ведь тебя боятся, - заметил маг, когда я в очередной раз проходила мимо.
- А то как же! Ибо сила великая, лиходейская во мне кроится! – насмешливо ответила я.
Маг только высокомерно смерил меня взглядом:
- Видимо, очень глубоко!
- А что, сила мага зависит от его внешнего вида? – Да, мой внешний вид всегда оставлял желать лучшего. Но видимо, только принц с замком сможет заставить меня сменить мои привычки. Ибо из одежки у меня было два любимых потрепанных сарафана, открывающих лодыжки и пяток более-менее приличных и совсем новых платьев. Потому что их я одевала только на праздники. Ах да, еще передник был заляпанный для работы. А обувь… пара лаптей, выходные сандалии, да походные сапожки. Дома я всегда ходила босиком.
- Зависит. – Улыбнулся тот. – Даже за примером далеко идти не придется. Вот я понадеялся на силу свою молодецкую, и уполз чуть живым. А сейчас только и могу, что крошечную иллюзию сотворить.
- Иллюзию?! Докажи!!! – Я круто развернулась в его сторону. Неужели… А я то думала, что это сказки!
Маг удивленно покосился на меня, пожал плечами и сложил ладони лодочкой. Внутри что-то начало светиться, и когда маг развел руки, то вверх полетела маленькая белая птичка. Она обогнула мага и подлетела ко мне. Зависла напротив и долго разглядывала меня своими маленькими глазками-бусинками. Я попыталась, было, дотронуться до нее, но она тут же осыпалась вниз искрами.
- Ой! – я испуганно отдернула руку. И вопросительно взглянула на мага. Тот пожал плечами.
- У меня сил сейчас не хватает, что бы создать что-то осязаемое. Только смотреть, ничего больше. – Маг улыбнулся и провел рукой по волосам. – А почему тебя так сильно заинтересовала иллюзия?
Я только развела руками:
- Так это же… Как… да… Покажи еще раз!
- Зачем? – Удивился парень.
- Ну, покажи! Как ты так сделал? Когда ты успел поймать птицу? Почему она рассыпалась?
Ротар удивленно посмотрел на меня и прозрел:
- Ты что, не умеешь создавать иллюзии?!
- Да я вообще думала, что это сказки!
Мы уставились друг на друга как два барана на новые ворота.
- Как сказки? – Ошеломленно спросил маг.
- Покажи еще раз! – Повелительно потребовала я.
Парень посмотрел снизу вверх на мое нахмуренное лицо и обескураживающее улыбнулся:
- Не могу.
- Как не можешь? Только что же показал!
- Так я показал и силу истратил. Пока не восстановится – и того не смогу.
- Ну… ну…
Я сердито фыркнула, обиделась и ушла. Честное слово, обиделась! Я его прошу чудо показать, а у него силы закончились!
Остаток дня я провозилась в дальних уголках своего маленького хозяйства. Я понимала, конечно, что веду себя как малолетний ребенок. Прекрасно понимала. Но поделать с собой ничего не могла.
К вечеру я вовсе ушла на речку купаться. Вода всегда помогала мне успокоиться и как-то пережить впечатления дня. А ведь эта «иллюзия» действительно выбила меня из колеи. Я была очень прилежной ученицей, и долго корпела над разными книгами. В личной библиотеке Верховной Ведьмы попадались и учебники по магии магов. Только я все равно не могла понять как. Что такое иллюзия? Как он создал несуществующий объект? Как такое вообще возможно? Для меня все колдовство заключалось в использовании и преобразовании сил природы. В преобразовании чего-то во что-то другое. Как же он смог создать ее из ничего? Чем же было колдовство для мага?



Дни шли спокойно.
Я нагоняла то, что упустила, ухаживая за парнем. Вставала с утра пораньше и варила зелья, делала мази и настойки. Несколько раз ходила в лес, собирала кое-какие травки. Разговаривала с соседями, окольными путями вызнавая их беды и чаянья. Несколько раз забегали девицы, просить приворотного зелья. Этого добра у каждой ведьмы должно быть мешками. Шучу. Таким девицам я обычно давала зелья для укрепления здоровья и советовала добавить туда тертых в пыль волос любимого. «И тогда станете вы для милого своего краше всех» На самом деле такое зелье просто укрепляло волосы и ногти, убирало подростковые прыщи, и еще какие-то милые сердцу девушки мелочи. А волос это так… для веры. И ведь верили же! И мне постоянный доход, и накладок никаких. А главное, зелье простенькое, да из травок общедоступных.
Маг… маг поправлялся. Нога с каждым днем слушалась парня все лучше и лучше, он потихоньку, полегоньку отходил все дальше и дальше от крыльца. Вскоре привел к дому своего коня, пасшегося рядом с деревенькой, и долго счищал с него накопившиеся грязь и пыль. Слава богам, хоть есть это животное не хотело – трава вокруг деревеньки росла сочная.
Мы с магом почти не лаялись, правда, почти и не разговаривали.
***
-Слышь, Велк, милок-то ведьмин выздоравливает! По деревеньке так и ходит, глазами зыркает. Ужо все девки к Тальке за зельем сбегали, да та дает, улыбается.
- Видела! Как такого не увидеть! А красивый-то какой, прихрамывает только малясь.
- Эээ! Наша Талька быстро его на ноги поставила, вон когда притащила вообще дохлый был, а теперь девок пугает. Небось, на Празднике Прощания уже плясать будет.
- Ох, старуха, опять наша Талька влюбится. Всех наших парней уже перебрала, теперь в чужого влюбится, чует сердечко мое.
- Какие ее годы! Ведьмы-то, ого-го сколько живут, пусть гуляет, пока гуляется. Я бы и сама не прочь, да только ужо возраст не тот.
- Правду говоришь, старуха.
***
- Ну что, маг, долечиваю твою ногу. – Произнесла я после очередного осмотра. Ожог уже почти сошел. Сегодня я думала полностью восстановить кожу, и пролечить еще пару дней до полного выздоровления.
- Когда смогу уехать? – тут же встрепенулся парень.
- Не раньше, чем через неделю, - сурово отрезала я. – Не хватало только, чтобы ты убежал раньше времени!
- Долечивай, ведьма! Меньше болтовни, больше дела!
Я поджала губы, и наложила руки на рану. К слову сказать, маг уже почти свыкся с моей волшбой и сейчас даже забыл выпить зелье от боли. О чем и пожалел, удовлетворенно поняла я, судя по еле слышному шипению.
- Вот и все! Как и не было страшного-страшного проклятья, от которого уже не спастись. – Поддразнила я мага.
Парень провел рукой по ноге. А потом улыбнулся мне одними глазами и тихо сказал:
- Спасибо. Зря я не верил.
Я сначала застыла на мгновение от удивления, а потом ответила:
- Зря не верил, Ротар. Может для магов и в порядке вещей не держать своего слова, но для ведьмы это закон. Запомни это, маг, на случай если встретишь ведьму еще раз.
- Знаешь, Таль, дайте драконы мне увидеть такое чудо, как ведьма.
- Не приведи драконы тебе увидеть такое чудо, как ведьма, в более воинственном варианте. – Усмехнулась я, вспоминая Верховную. Та могла дать жару кому угодно. Не гнушаясь любыми средствами. Эта женщина, которая в свое время заменила мне мать, всегда вызывала искреннее восхищение и сожаление оттого, что мне никогда не сравниться с ее красотой, силой и мастерством. – Я все-таки, маг, всего лишь мирная травница.
- Травница! – Фыркнул маг. - Которая излечила неснимаемое проклятье! Всего-то!
- В этом не было ничего сложного, маг. Так, небольшая широта мышления. Хотя, поверь, маг, она мне тоже нелегко далась. - Улыбнулась я магу. – А теперь, раз ты стал таким здоровым, почему бы нам не пойти искупаться?
- Искупаться?! – Глаза мага удивленно расширились. – А мне уже можно?
- Но ты же уже цел.
- Конечно!
-Отлично! – Я кивнула и пошла собираться. – Так, маг. Полотенце. – Ткань была безжалостно вытащена из сундука, осмотрена, признана годной, скомкана и отправлена в полет через всю комнату. Мои купальные принадлежности всегда лежали в холщовой сумке. А сумка на крючке у двери. Что поделать, я любила ходить на речку. И делала это довольно часто.
Схватив сумку, я выскочила из дома, подождала замешкавшегося парня, звонко рассмеялась, смотря, как он, неуклюже прихрамывая, поспешно спускается с крыльца.
- Побежали, Ротар! И оставь в покое сапоги, они тебе не понадобятся!
Я пробежала свой небольшой огород, дождалась спешащего за мной мага и открыла неприметную калитку. Мой маленький секрет. Непролазные на первый взгляд заросли малинника прорезала маленькая тропка, ведущая немного вдаль от деревни.
Маг удивленно поднял брови, когда я, хитро на него покосившись, пошла дальше.
- Не забудь закрыть калитку.
Дальше тропинка выныривала из малинника и долго петляла по разнотравному лугу. На этот луг заглядывали только проказливые дети да влюбленные парочки – основные поля Излучинок находились на другом, более плодородном берегу. Затем крутой спуск к берегу и немного вбок. Там находилась моя гордость. Маленькая полянка, скрытая от посторонних глаз кустами. От вездесущих рыбаков полянку прикрывали ветви плакучей ивы, примостившейся у самой воды и опустившей свои косы до песчаного берега.
- Ух ты! – услышала я восклицание идущего следом мага.
Он довольно сильно запыхался с непривычки, пока мы бежали через луг, и теперь немного приотстал.
- Скажи, Ротар, есть ли такая красота в городах и помещичьих угодьях?
- Там много что есть, Таль. И реки есть, и красивые дома. Но только теперь я понял, насколько пусты все эти земли без таких существ, как ты.
Я удивленно обернулась на эти странные слова.
- Что ты имеешь в виду?
Маг стоял у самых кустов и, сложив руки на груди, смотрел в упор на меня.
- Только то, что я сказал, ведьма. Только то, что я сказал. – Парень какое-то время смотрел на меня, а потом улыбнулся и начал раздеваться.
- Вода холодная, предупреждаю сразу, – насмешливо заметила я, глядя, как он подходит к спуску в воду.
- Ты знаешь, я любой рад. Я не так давно с жизнью прощался, а тут всего лишь вода холодная. Иэх!
Маг разбежался, пролетел под ветвями ивы и с громким плюхом упал в воду.
- Она не холодная! – Завопил он, когда вынырнул. – Она ледяная!
- А я предупреждала! – рассмеялась я. Быстро скинула с себя верхнюю одежду и в нижней рубахе быстро зашла в воду.
Постояла немного, привыкая, а потом нырнула.
Мы долго плескались в холодной воде, смеялись, барахтались, дурили и просто плавали. В этом месте была небольшая заводь, где течение реки чувствовалось меньше, и можно было не бояться за то, что тебя снесет. Тем более что нога у мага еще не всегда слушалась.
После купания мы со смехом собирались, я долго сушила полотенцем крашенные рыжие волосы и хитро улыбалась, когда маг удивлялся их длине и цвету. Что только не делают травы. И цвет, и длину. Нет, растила я их, конечно, сама. Но травки в этом деле ой как помогали.
Затем была долгая дорога к дому, валяние в траве и смотрение на небо. Маг оказался удивительно интересным собеседником, чутким, умным, начитанным, отлично чувствующим настроение. А еще мне показали иллюзию. Иллюзии. Я пыталась разобраться в растущих из рук мага цветах и летающих рядом почти живых птицах довольно долго. Но так и не поняла самой сути волшебства. Ни той, что возникала из рук мага, ни той, что творилась вокруг нас, вплетая в наш разговор монистовые бубенцы ветра, ажурные арки облаков, ароматы трав и журчание воды. Совсем забыла, что порой такие вещи могут создавать волшебство не хуже нас, ведьм и их, магов.
Когда же мы пришли домой, то маг неожиданно расчихался и пришлось срочно укладывать его в постель и готовить ему отвары. Ротар их безропотно пил и обиженно шмыгал носом. Вот уж действительно – не успел излечиться от смертельного заклятия, как подхватил банальную простуду. Искупался в речке, бедолага.
А наутро волшебство закончилось.
С рассветом я ушла в лес – подошло время сбора некоторых трав. А когда вернулась – от улыбчивого, смешливого парня ничего не осталось. Меня встретил тот мрачный, собранный, злой маг, которого я помнила по первым неделям знакомства.
Он сосредоточенно чистил коня, счищая с него пыль дорог, грязь деревни, запах трав и тины. И уже одичавшее животное вновь превращалось в городского жителя. А я… я в конце концов всего лишь деревенская ведьма. Мне оставалось только молча и с грустью смотреть на это преображение. Потому как не о чем было разговаривать вечным врагам. Ведьма и маг никогда не поймут друг друга – у нас слишком разные силы, слишком разные души, слишком разные жизни.
За весь день мы перемолвились разве что парой слов, избегая друг друга.

@темы: рассказы, Хрусталь

---

Осень вступает в свои права.
Настроение скачет как полоумное.
Туда-сюда, туда-сюда. Как большие качели.
А такая сладкая свобода имеет горький привкус одиночества.
И не почерпаешь ее ложкой.


А старуха осень вплетает листья в ветра косы.

@темы: шепотом под нос, Тонкие грани

---

Я расправляю крылья,
Мой начался полет...
И сказка станет - былью!
Легенда - оживет!

@темы: Ритм смысла

---

Лучше делать и раскаиваться, чем не делать и все равно раскаиваться.

Д.Боккаччо

@темы: Ликбез

---

Принято считать, что роскошь -- противоположность нищеты.
Нет, роскошь -- противоположность вульгарности.

Коко Шанель

@темы: Ликбез

---

Немного грустно и мандражно.
Завтра игра, а у мея все еще нет на нее костюма, а девочка, которая обещалась мне его дать - не отвечает на звонки. Очень хочется поехать, но мне почему то кажется, что я не получу там того, зачем, собственно, срываюсь в эту авантюру.
Университет старательно наверстывает пропущенное за каникулы время и забивает мою голову тоннами нужной и не очень информации. Симпатичные аспиранты ведут семинары, но вот беда! Они совершенно не в моем вкусе. И мне совершенно не хочется ради них залезать в узкие юбки и капроновые колготки. А единственный понравившийся мне за последние пару месяцев парень был с девушкой и не было никакой возможности его поймать за хвост.
В общем, мандражно. И грустно. Немного.

@темы: Тонкие грани

---

Теория -- это когда все известно, но ничего не работает.
Практика -- это когда все работает, но никто не знает почему.
Мы же объединяем теорию и практику: ничего не работает... и никто не знает почему!

А.Эйнштейн

@темы: Ликбез

---

Есть два способа командовать женщиной, но никто их не знает.

Ф. Хаббард

@темы: Ликбез

---

"Не прилагай столько усилий, все самое лучшее случается неожиданно" Фр.Петрарка

@темы: Ликбез

---

Этот мир становится слишком холодным для маленького олененка.

А я за это жаркое лето совсем успела забыть, почему я не люблю осень и зиму и обожаю свитера.

Состояние замерзания становится перманентным.

@темы: шепотом под нос, Тонкие грани

---

Жизнь хороша, когда пьешь не спеша.

@темы: немного радости, воспоминания

---

Есть одно место в этом мире .Немного грустное, немного пафосное. Не отмеченное на картах вселенных, Разве что на звездных...
Его сторожит привратник. Юморной парень! Он тебя встретит, обязательно пошутит, Напоит чаем.... Расскажет историю... грустную.

Не бойся путник, заходи за ворота,
Тебя здесь ждет экскурсия, всего-то!
Здесь не страшно:
Ни волков, ни друзей.
Тут не бывает случайных гостей.
Немного мрачно, да... нет, это не конец.
Это кладбище разбитых сердец.

- Эй, посмотри туда! Какой памятник отгрохали!

Она была юна, обаятельна, красива,
Это не тайна, что ее погубило.
Всего лишь влюбилась...
Глупая девчонка!
Всего лишь разбилось сердце в осколки.
Его пытались склеить... Ха! Ерунда!
В нем и сейчас не хватает куска.
А ты что хотел? Нет, это не конец,
Всего лишь кладбище разбитых сердец.

- А вон тот мой любимый... Скромный.

Тот юный парень был смешон:
Юную актрису любил он.
Актриса любила нарциссы.
Какая проза!
Его сердце насквозь замерзло.
А ты что думал? Нет, это не конец,
Только кладбище разбитых сердец.

- Эй, ты чего не весел, нос повесил? Не расстраивайся!

Так, пара историй... Да мы не о том,
Ты не для того пришел в этот дурдом.
Давай сердечко,
Тсс! Не бойся!
Разбито, да... Без паники, успокойся!
Все по первому классу: цветочки, ларец...
А ты что хотел? Это не конец,
Это кладбище разбитых сердец.
Только кладбище разбитых сердец.
Всего лишь кладбище разбитых сердец.
Целое кладбище разбитых сердец.
Огромое кладбище разбитых сердец.

И может быть, когда-нибудь, привратник расскажет и твою историю.
Или он уже?..

@темы: Ритм смысла, читабельно, мыслеобразы

---

"Все на свете подвластно времени, но даже время боится пирамид"

@темы: Ликбез, мыслеобразы

---

Девочка сидит, сидит и молчит
Она смотрит на пламя свечи.
Ей хочется плакать, плакать навзрыд.
Эй, не бойся, кричи!

А там за окном кипит жизнь ручьем,
А там за окном весна.
Девчонка, опомнись, и ты все поймешь,
Поверь, ты сможешь одна

Открыть свои двери, умыть свою душу
Весенним майским дождем.
Увидеть солнце, ветер и лужи,
Блестящие солнечным днем.

Сложное вдруг окажется проще,
Свеча - путеводной звездой.
А маленький серый котенок тощий -
Родственною душой.

Ты знаешь, оно утрясется само,
Тупик превратится в старт.
Синюю краску впитает картон,
Королева поставит мат.

@темы: Ритм смысла, Тонкие грани, читабельно, мыслеобразы

---

иногда мне кажется что у меня абсолютно нет никакого интересного мира, никаких интересных наработок и вообще со сной довольно нудно общаться
я угрюма, обычно плохо иду на контакт, и мне нечего предложить нравящимся мне людям
фак

@темы: Тонкие грани, На злобу дня

---

Море, солнце, тишина и одиночество уже потихоньку начинают сводить с ума.
Хочется, чтобы поскорее пролетели эти двадцать дней и я оказалась дома.
Мой любимый рай, я уже почти привыкла проходить круги ада, но в этот год это удается особенно тяжело.
Мне неожиданно стало так необходимо общение. Я уже успела переобщаться с таким количеством народа, с которым я знакомлюсь дай бог за год.
И именно сейчас я вынуждена находиться в закрытом пространстве и одиночестве, где кроме мамы - ах, моя любимая мамочка, как же я счастлива, что у меня есть ты - здесь никого нет.

@темы: Тонкие грани